Образы детей в произведениях Леонида Андреева (на материале ранних рассказов)

Леонид Андреев — художник, которого трудно назвать детским писателем, так как произведений, адресованных непосредственно юным читателям, у него нет. Однако его сочинения в России включены в школьные программы по литературе не только для старшеклассников, но и для подростков среднего звена. В школьной практике изучаются рассказ писателя «Кусака», довольно интересный как в психологическом, так и в содержательном аспектах, повесть «Иуда Искариот».

В наследии Л. Н. Андреева образы детей встречаются довольно часто в ранних реалистических рассказах, в основном созданных на материале жизненных впечатлений от родного города Орла: «В Сабурове», «Валя», «Петька на даче», «Гостинец», «Кусака», «Алеша-дурачок», «Ангелочек», «В подвале», «Книга», «Праздник», «Молодежь». Среди названных произведений можно выделить те, в которых образы детей находятся в центре сюжета (все действие концентрируется вокруг них), и те, в которых дети-персонажи оказываются на периферии событий, выполняя вспомогательную функцию.

В названиях рассказов автор нечасто использовал имена героев — можно назвать лишь несколько сочинений: «Валя», «Алеша-дурачок», «Петька на даче». Например, произведение, в центре которого находится психология юного Сашки, существа страдающего и одинокого в собственной семье, озлобленного на весь мир, названо «Ангелочек». Проблемы взаимоотношения юных гимназистов исследуются в рассказе «Молодежь», а переживания подростка Николая Качерина, трепетно ждущего приезда друга накануне Пасхи, изображены в рассказе «Праздник».

Среди перечисленных произведений образы девочек встречаются лишь в двух: «Кусака» и «В Сабурове»; в рассказе «В подвале» есть образ младенца, однако автор не указывает его половую принадлежность, так как для героев произведения, обитателей мрачного подвала, важен сам факт появления среди них ребенка, существа хрупкого, непорочного, нуждающегося в защите.

Каковы же функции детских образов в текстах Леонида Андреева? Попробуем продемонстрировать это на примере нескольких рассказов: «Петька на даче», «Гостинец», «Кусака», «В Сабурове».

Лишь в одном из этих произведений образ ребенка является центральным — в рассказе «Петьке на даче». Главный герой — десятилетний «мальчик на побегушках» в парикмахерской среднего уровня. Есть в произведении еще один герой-ребенок — тринадцатилетний Николка, которого подмастерья «в отсутствие хозяина…посылали … стричь и смеялись, что ему приходилось подниматься на цыпочки, чтобы видеть волосатый затылок дюжего дворника» (1, 141).

Образы двух мальчиков противопоставляются: Николка стремился подражать взрослым: «курил папиросы, сплевывал через зубы, ругался скверными словами и даже хвастался Петьке, что пил водку, но, вероятно, врал» (1, 141). «Петьке было десять лет, он не курил, не пил водки и не ругался, хотя знал очень много скверных слов, и во всех этих отношениях завидовал товарищу» (1, 141). Лейтмотивом, который характеризует жизнь главного героя, является отрывистая фраза: «Мальчик, воды». Но Петька, одурманенный тягостной атмосферой однообразия, часто не слышит приказа. Писатель подчеркивает, что серая действительность, окружающая юного героя, губительна для ребенка: «Он часто разливал воду или не слыхал резкого крика… и все худел, а на стриженой голове у него пошли нехорошие струпья. Даже нетребовательные посетители с брезгливостью смотрели на этого худенького веснушчатого мальчика, у которого глаза всегда сонные, а рот полуоткрытый и грязные-прегрязные руки и шея» (1, 141). Леонид Андреев специально изображает своего героя непривлекательным, скорее — отталкивающим, подчеркивая, что Петька словно сливается с окружающим его неприглядным серым миром.

Важно, что такое существование вызывает у ребенка своеобразный безмолвный протест, который выражается в желании оказаться в «другом месте», «о котором он ничего не мог сказать, где оно и какое оно» (1, 143). Характеризуя юного героя, писатель не раз подчеркивает, что мальчик походил на старика: «Около глаз и под носом у него прорезались тоненькие морщинки, точно проведенные острой иглой, и делали его похожим на состарившегося карлика» (1, 143). В поезде, увозящем мальчишку за город, когда герой получает новые впечатления, «морщинки пропали» (1, 144), а когда Петька жил на даче, он «изумительно помолодел» (1, 146). Автор акцентирует внимание на том, что удаление от мрачного города, от парикмахерской способствует преображению ребенка, возвращению его в нормальное состояние детства.

Реакция юного героя на известие о необходимости возвращаться к своим обязанностям в парикмахерской экспрессивна и неожиданна для взрослых: «он закричал громче самого горластого мужика и начал кататься по земле…худая ручонка его сжималась в кулак и била по руке матери, по земле, по чем попало, чувствуя боль от острых камешком и песчинок, но как будто стараясь еще усилить ее» (1, 147). Петька предстает ранимым существом, загнанным во взрослую жизнь, лишенным общения с природой и сверстниками. Леонид Андреев стремился показать жестокую реальность и её влияние на судьбу маленького человека, который по-детски проявляет себя лишь за городом, на свободе, а в повседневной жизни предстает маленьким стариком. Можно констатировать, что этот рассказ является своеобразной вариацией темы «маленького» во всех смыслах человека.

В пасхальном рассказе «Гостинец» (1901 г.) образ мальчика Сенисты служит цели создания характеристики главного героя Сазонки, мастера-портного, пьяницы. Писатель опять использует прием контраста, подчеркивая разницу между маленьким, больным, одиноким, испуганным Сенистой и здоровым высоким мастером. Внимание фиксируется на эпизодах жизни Сазонки и его психологическом состоянии, а образ ребёнка служит способом проверки уровня нравственности главного героя, который в чаду пьяного угара забывает о том, что где-то рядом маленький подмастерье ждет его прихода и обещанного подарка к светлому празднику Пасхи. Автор дает лишь несколько штрихов описания внешности Сенисты: «большеголовый», с «детским, тоненьким голоском, за который его дразнили «гуслями» (2, 279), «с улыбкой на почерневших, запекшихся губах» (1, 296). Сениста — сирота, и Сазонка ощущает вину за грубое отношение к мальчику, но так и не осуществляет своего намерения порадовать мальчишку подарком к Пасхе из-за того, что напился в праздник. Воспроизводя печальные мысли кающегося мастера в финале рассказа, Л. Андреев использует жесткое сравнение: «Умер одинокий, забытый — как щенок, выброшенный на помойку» (1, 302). Мальчик предстает покинутым, заброшенным, не получившим единственного необходимого ему начала накануне смерти — внимания и теплоты. И в этом произведении ребенок лишен радостей детства, он тоже воспринимается как маленький взрослый: не случайно Сазонка ловит себя на мысли, что его все время тянет называть мальчика по имени и отчеству, хотя это выглядит нелепо.

В рассказах «Петька на даче» и «Гостинец» образы детей занимают разное место в сюжете, но выполняют сходные функции: способствуют созданию картины жестокого мира, в котором дети обречены быть взрослее, страдать из-за несоответствия желаний и возможностей.

В рассказе «Кусака» (1901 г.), посвященном теме одиночества, в центре оказывается образ бездомной дворняги. А выделяющийся детский образ — гимназистка Леля, девочка, пожалевшая собаку. Леля была первым человеком, кто отнесся к гонимому и озлобленному животному по-доброму: девочка простила Кусаке вырванный клок платья, приласкала её. Но когда летний отдых на даче закончился и пришла пора возвращаться в город, она предала собаку, даже не простилась с ней перед отъездом. Девочка, пресытившаяся загородным отдыхом, произносит: «Скучно, Кусачка» — и забывает о своем друге. Леонид Андреев подчеркивает, что гимназистка, при расставании готовая заплакать (выделено нами — Е. И.), так и не заплакала, потому что её мама в этот момент заговорила о породистом щенке (для него, несомненно, в отличие от бездомной дворняги, место в квартире найдётся). Автор незаметно подводит нас к мысли, что и эти люди далеки от того, чего ожидает Кусака: они не могут долго сохранять привязанность. И даже добрая Леля оказывается холодной и расчетливой. В данном произведении образ девочки символизирует мир людей вообще, но самое ужасное заключается в том, что юная героиня уже живет по законам равнодушного мира, она его часть.

В рассказе «В Сабурове» (1899 г.) представлена драматическая история неблагодарности, предательства по отношению к увечному работнику Пармёну Костылину. Повествование ведется от лица автора — стороннего наблюдателя, но периодически в рассказ вторгается дискурс ребёнка. Единственный персонаж, открыто и последовательно проявляющий симпатию к герою, — юная Санька Гнедых — «весьма требовательная и воинственная девица» (1, 93), которая отличается человечностью и внимательностью, вероятно, потому, что слишком мала и не заражена ещё недоверчивостью и пороками взрослых. Подчёркивая нелюдимость и стеснительность Пермена, Л. Андреев уточняет: «и только Санька умела вызвать его на разговор и даже на шутку» (1, 94).

Важно, что писатель на протяжении всего рассказа противопоставляет образ маленькой девочки членам её семьи: Гришка открыто проявляет свою жестокость, обижает Пармёна, который многие году помогал семейству, выполняя всю мужскую работу после смерти хозяина; младший брат Митька «делал вид, что не замечает озлобления брата» (1, 96), а Пелагея, опасаясь реакции старшего сына, лишь причитает. Писатель сразу же отмечает причины недоброжелательства юного Гришки: «Но ещё больше, чем к матери, ревновал его Гришка к хозяйству, к дому, безотчётно возмущаясь тем, что какой-то чужак, пришелец, распоряжается, как своим, всем этим добром, идущим от деда, а то и от прадеда» (1, 95). Именно материальные соображения, стремление быть главой в семье определяют негуманное отношение юного героя к Безносому, провоцируют его грубость. Примечательно, что сама мать Пелагея даёт старшему сыну весьма нелестное определение: «Чистый ты, Гришка, змеёныш» (1, 95). Примечательно, что чуть позже маленькая Санька охарактеризует старшего брата очень эмоционально: «У-у… Гришка… Злю-ка-а! (…) Разбойник».

Поведение членов семейства Гнедых перед уходом работника контрастирует с реакцией маленькой Саньки, любившей Пармёна: «Григорий во все эти дни избегал всякого с ним разговора; Пелагея тоже не удерживала… Митька делал вид, что ничего не замечает. Только Санька заревела белугой, узнав, что дядя Безносый уходит. (…) В эту ночь, первую, проведённую без Пармёна, она долго хныкала… Побитая матерью, она наконец заснула, но часто вскрикивала спросонья и стонала» (1, 97).

Но именно эта малышка предстаёт самой сообразительной и мудрой в пасхальную ночь, когда Костылин приходит к ним во двор, а старший брат обвиняет бывшего работника в попытке поджога: «Присутствуя при объяснении Григория с Пармёном, Санька без труда сообразила, что дядя Безносый приходил не поджигать, а разговляться, потому что живет он один и есть ему нечего. Раньше ему есть мамка давала, а теперь кто даст?» (1, 101). Здесь Леонид Андреев использует несобственнопрямую речь, которая полна детских размышлений и словечек, переводя повествование в аспект самого маленького героя разыгравшейся драмы.

В этом произведении основной конфликт — столкновение равнодушия и злобы с незащищенностью и ранимой добротой. Сам Пармён во многом подобен ребенку: незлоблив, нуждается в защите и внимании. Поэтому поступок маленькой Саньки, принесший ему кусок пирога для разговления, способен так тронуть его: «Вместо ожидаемого ответа Пармён подхватил ее на руки и прижал лохматую головёнку к своей рубцеватой, шершавой щеке. Саньке было тепло и хорошо, пока что-то мокрое не поползло по ее шее» (1, 102). Это специфическое олицетворение с неопределенным местоимением подчеркивает наивность Саньки и детскость самого Пармёна.

В данном рассказе автор утверждает, что именно ребёнок тонко и чутко понимает всё происходящее и делает то, чего Пармён так ждал от взрослых, от людей, с которыми жил и о ком заботился много лет: разделяет с «дядей Безносым» радость Пасхи.

В большинстве произведений Л. Н. Андреева детские образы выполняют функцию создания характеристики равнодушного и враждебного человеку мира, демонстрируют, как взрослые отношения вторгаются в детские души и уподобляют маленьких героев взрослым («Петька на даче», «Кусака», «В Сабурове»), как пагубно мир влияет на жизнь юных персонажей. В отдельных произведениях дети сохраняют в себе исконно детское начало: мягкость, доброту, незащищенность (Санька Гнедых — «В Сабурове», Сениста — «Гостинец»), именно эти герои оказываются в оппозиции законам жестокого мира.

Цитирую по изданию:

1. Андреев, Л. Н. Петька на даче [Текст] / Л. Н. Андреев // Собр. соч.: В 6 т. — М.: Художественная литература, 1990. Т.1.

     Данная статья опубликована в сб.: Национальный и региональный "Космо-Психо-Логос" в художественном мире русских писателей XX века: материалы Международной заочной научной конференции. - Елец: ЕГУ им. И. А. Бунина, 2010. С. 75-80.

© Елена Исаева